Василий Семенцов
Вместо предисловия
В «Полном церковно-славянском словаре» протоиерея Григория Дьяченко (М.: Отчий дом, 2005) слово МОЛИТВА толкуется как производное от латинского mollire – «умягчать». «Корень этого слова указывает на то, что молитва есть средство к умягчению разгневанного неба» (с. 314). В «Историко-этимологическом словаре современного русского языка» Петра Черных (М.: Русский язык, 1994) указывается на происхождение слова МОЛИТЬ от индоевропейского корня *meld с расширителем –h (т.1, с. 539). В британских этимологических словарях указывается на родство праиндоевропейского корня *meld «мягкость» с современными словами английскими словами malt «сорт виски из размягченного зерна», mild «мягкий (о климате)», melt «таять». Мы обращаемся с мольбами, молим не только Бога, но и друг друга. Как важно бывает вовремя умягчить ожесточенное злобой, ненавистью и иными страстями сердце родного, близкого, начальствующего, учащего и учащегося человека. На протяжении тысячелетий церковнославянский язык совершенствуется именно как язык молитвы, моления, умягчения сердец. Все его звуки, интонации, слова, предложения и тексты содержат в себе живоносную силу любви к тому, кто или что именуется и призывается.
Стараниями современных ученых, многих священнослужителей и ученых богословов все Священное писание, все молитвословы и тексты Священного предания святых отцов вселенской православной церкви переведены с церковнославянского священного языка предков на современный русский язык. Они приведены в соответствие с привычными для носителей современного русского языка нормами графики, орфографии, морфологии и синтаксиса. Для чего же образованному в духе современного русского языка перегруженному информацией человеку тратить время и усердие на изучение древних церковнославянских слов, звуков, букв, падежей, спряжений, склонений, оборотов речи? – Ответ очевиден: молитвенное общение на церковнославянском языке с Христовой церковью и, главное, с Богом в себе УМЯГЧАЕТ.
Человек с умягченным сердцем становится истинно и нелицемерно милосердным, милостивым, миротворящим и причастным живому Слову истины Иисусу Христу. Твердое, как лед, холодное и ожесточенное земными страстями сердце не может благополучно причаститься крови и плоти Христовой в Духе истины.
Подменяя духоносные церковнославянские буквицы, глаголы, славословия и песнопения святых отцов церкви современными «упрощенными» переводами в угоду своему невежеству и лени, современный человек рискует впасть в суетное мудрование и холодное суждение о том, что преподает и открывает людям Иисус Христос устами, иконами, письменами своих апостолов и угодников. Вслед за собственным современным мнением и суждением по поводу святых слов православной христианской веры незаметно может вкрасться и рационалистическое осуждение, церковнославянской иконологии, письменности и молитвы, убивающее истинную любовь. Эта любовь Христова даруется не кому попало. Она переходит по наследству от святых отцев наших к послушным духовным чадам, то есть к тем, кто живет по слуху: слушанием, слышанием и исполнением церковнославянского глагола, произшедшедшего из уст Божиих и переданного нам апостолами и равноапостольными святыми учителями православной Руси. Церковный глагол, славящий истину в звуке, букве и духе, - церковнославянский глагол – может не только переходить по наследству, но и дароваться Христианину Богом в награду за его молитвенный подвиг. Таким-то христианским подвигом, точнее, подвижничеством и становится для современного светски обученного человека терпеливое вдумчивое чтение и постепенное разумение церковнославянских текстов Священного писания и молитвословий.
«Необходимо, вполне необходимо всякому христианину ученому, особенно христианскому учителю, не останавливаться на своей земной учености, как бы он ни был богат ею, но перейти из плотского и душевного состояния в духовное, и получить живое, благодатное познание о Боге. Имеяй заповеди Моя насажденными в сердце своем, так чтоб они составляли имущество и сокровище человека, - сказал Господь, - той есть любяй Мя: а любяй Мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам действием Святаго Духа (от Иоанна, 14, 21)» (Святитель Игнатий (Брянчанинов), «О ереси и расколе», СПб, 2010, с.7).
Из века в век одни и те же вдохновленные Богом слова молитвословий таинственно и живо призывают Духа Святаго для совершения великих и непостижимых таинств Русской православной церкви. Они открывают внимающим и труждающимся в своих молитвах русским людям Премудрость и Волю Божию. Те из нас, кто не утруждает себя чтением и произношением церковнославянских глаголов, вольно или невольно отвергают Глас вечной Премудрости ради более легко мыслимых современных мудрований.
Премудрость потому и названа предками Премудростью, что она превышает и превосходит всякую человеческую мудрость, ученость и способность самовольного понимания. Премудрость Божия может быть толь открыта нам по Воле Божией, как младенцам, послушно внимающим Гласу Отца. В приведенных выше строках Господь указывает нам и на иную, не Божию, а человеческую премудрость. Впадая в нее, высокие умы книжников мнят себя превыше церковнославянского языка и открываемой им от Бога истины. Об этих-то ученых и пишет не только святитель Игнатий, но св. Иоанн Златоуст:
«…книжники, и премудрые, сами себя почитающие разумными, отпали по причине своей гордости. Итак, если по этой причине сокрыто от них то (что открыто младенцам), то и вы, - говорит, - бойтесь, и пребудьте младенцами, потому что как младенческое состояние соделало вас достойными откровения, так противное состояние лишило их последнего. Слова: утаил еси не означают того, чтобы Бог был причиною всего; но подобно тому как Павел, когда говорит: предаде их Бог в неискусен ум (Римл. I, 28), и ослепил помышления их, - не в том смысле говорит это, будто Бог производит такие действия, а относит это к людям, подающим к тому причину, в таком же точно смысле и здесь Христос говорит: утаил еси»( из Избранных творений иже во святых отца нашего Иоанна Златоустаго, Толкование на Евангелие от Матфея, беседа 38).
Так пристало ли нам, грамотным и достаточно образованным людям прибегать к современным переводам и опасным упрощениям родного славянорусского языка в общении с нашим Отцом небесным, Сыном и Святым Духом, со святыми преподобными отцами Русской православной церкви?
Переводчик Евангелия от Иоанна на обиходный русский язык 19 века, современник св. Игнатия (Брянчанинова, 1807-1867), Пушкина (1799-1837), Лермонтова (1814-1841) и Гоголя (1809-1852), св. Филарет (Дроздов, 1782-1867) указывал на единородство славян и россов, церковнославянского и русского языка. «Славяне и Славяно-Россы – род един. Но его начало затемнено временем. Движением дел человеческих разделены отрасли его. Это разделение неблагоприятно было единству языка его. Бог воздвиг двух святых братий по плоти и по духу, которые сделались нашими отцами по духу, родив нас благовествованием Христовым, и наше естественное братство обновил и возвысил братством духовным. Нет сомнения, что любовь родственная усовершенствована и укреплена любовию христианскою. Единство духа и языка охранено тем, что язык славянский сделался языком веры и церкви. Мы, Россияне, наследовали сей дар Божий от старейших в христианстве братий наших, и не престаем быть благодарными. Состраждем скорбям, сорадуемся надеждам братий, и сквозь разделение зрим к единству» (Из речи «Славянам», произнесенной 17 мая 1867 года. Напечатана в «Душеполезном чтении» за 1867 год).
Славянский язык церкви многотруден для плотского и душевного человека, живущего современными заботами мiра сего. Слово труд этимологически восходит к тому же праязыковому корню, что и трение (Словарь Черных, т. 2, с. 266). Трение, как известно, способно отстирать и очистить плотскую ткань, а также растопить сердечный лед, согреть душу, направить течение оттаявших мыслей и чувств в единый собор предков и потомков, востекающий от мiра дольнего горе – в миръ Христов. В этом устремлении мыслей от мiрского к мирному общению людей во Христе и будет заключаться наш первый урок.
ОБУЧЕНИЕ ОБЩЕНИЮ
НА ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОМ ЯЗЫКЕ
СамоучительВместо предисловия
В «Полном церковно-славянском словаре» протоиерея Григория Дьяченко (М.: Отчий дом, 2005) слово МОЛИТВА толкуется как производное от латинского mollire – «умягчать». «Корень этого слова указывает на то, что молитва есть средство к умягчению разгневанного неба» (с. 314). В «Историко-этимологическом словаре современного русского языка» Петра Черных (М.: Русский язык, 1994) указывается на происхождение слова МОЛИТЬ от индоевропейского корня *meld с расширителем –h (т.1, с. 539). В британских этимологических словарях указывается на родство праиндоевропейского корня *meld «мягкость» с современными словами английскими словами malt «сорт виски из размягченного зерна», mild «мягкий (о климате)», melt «таять». Мы обращаемся с мольбами, молим не только Бога, но и друг друга. Как важно бывает вовремя умягчить ожесточенное злобой, ненавистью и иными страстями сердце родного, близкого, начальствующего, учащего и учащегося человека. На протяжении тысячелетий церковнославянский язык совершенствуется именно как язык молитвы, моления, умягчения сердец. Все его звуки, интонации, слова, предложения и тексты содержат в себе живоносную силу любви к тому, кто или что именуется и призывается.
Стараниями современных ученых, многих священнослужителей и ученых богословов все Священное писание, все молитвословы и тексты Священного предания святых отцов вселенской православной церкви переведены с церковнославянского священного языка предков на современный русский язык. Они приведены в соответствие с привычными для носителей современного русского языка нормами графики, орфографии, морфологии и синтаксиса. Для чего же образованному в духе современного русского языка перегруженному информацией человеку тратить время и усердие на изучение древних церковнославянских слов, звуков, букв, падежей, спряжений, склонений, оборотов речи? – Ответ очевиден: молитвенное общение на церковнославянском языке с Христовой церковью и, главное, с Богом в себе УМЯГЧАЕТ.
Чудотворная икона Богородицы
"Умягчение злых сердец"
Человек с умягченным сердцем становится истинно и нелицемерно милосердным, милостивым, миротворящим и причастным живому Слову истины Иисусу Христу. Твердое, как лед, холодное и ожесточенное земными страстями сердце не может благополучно причаститься крови и плоти Христовой в Духе истины.
Подменяя духоносные церковнославянские буквицы, глаголы, славословия и песнопения святых отцов церкви современными «упрощенными» переводами в угоду своему невежеству и лени, современный человек рискует впасть в суетное мудрование и холодное суждение о том, что преподает и открывает людям Иисус Христос устами, иконами, письменами своих апостолов и угодников. Вслед за собственным современным мнением и суждением по поводу святых слов православной христианской веры незаметно может вкрасться и рационалистическое осуждение, церковнославянской иконологии, письменности и молитвы, убивающее истинную любовь. Эта любовь Христова даруется не кому попало. Она переходит по наследству от святых отцев наших к послушным духовным чадам, то есть к тем, кто живет по слуху: слушанием, слышанием и исполнением церковнославянского глагола, произшедшедшего из уст Божиих и переданного нам апостолами и равноапостольными святыми учителями православной Руси. Церковный глагол, славящий истину в звуке, букве и духе, - церковнославянский глагол – может не только переходить по наследству, но и дароваться Христианину Богом в награду за его молитвенный подвиг. Таким-то христианским подвигом, точнее, подвижничеством и становится для современного светски обученного человека терпеливое вдумчивое чтение и постепенное разумение церковнославянских текстов Священного писания и молитвословий.
«Необходимо, вполне необходимо всякому христианину ученому, особенно христианскому учителю, не останавливаться на своей земной учености, как бы он ни был богат ею, но перейти из плотского и душевного состояния в духовное, и получить живое, благодатное познание о Боге. Имеяй заповеди Моя насажденными в сердце своем, так чтоб они составляли имущество и сокровище человека, - сказал Господь, - той есть любяй Мя: а любяй Мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его и явлюся ему Сам действием Святаго Духа (от Иоанна, 14, 21)» (Святитель Игнатий (Брянчанинов), «О ереси и расколе», СПб, 2010, с.7).
Из века в век одни и те же вдохновленные Богом слова молитвословий таинственно и живо призывают Духа Святаго для совершения великих и непостижимых таинств Русской православной церкви. Они открывают внимающим и труждающимся в своих молитвах русским людям Премудрость и Волю Божию. Те из нас, кто не утруждает себя чтением и произношением церковнославянских глаголов, вольно или невольно отвергают Глас вечной Премудрости ради более легко мыслимых современных мудрований.
В то время отвещав Иисус рече: исповедаютися, Отче, Господи небесе и земли, яко утаилъ еси сия от премудрых и разумных и открылъ еси та младенцем:
ей, Отче, яко тако бысть благоволение пред Тобою.
Вся мне предана суть Отцемъ моим: и никтоже знает Сына, токмо Отец: ни Отца кто знает, токмо Сын, и емуже аще волит Сын открыти.
Приидите ко мне вси труждающиися и обремененнии, и аз упокою вы:
возмите иго мое на себе и научитеся от мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим:
иго бо мое благо, и бремя мое легко есть. (От Матфея, 11, 25-30).
ей, Отче, яко тако бысть благоволение пред Тобою.
Вся мне предана суть Отцемъ моим: и никтоже знает Сына, токмо Отец: ни Отца кто знает, токмо Сын, и емуже аще волит Сын открыти.
Приидите ко мне вси труждающиися и обремененнии, и аз упокою вы:
возмите иго мое на себе и научитеся от мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим:
иго бо мое благо, и бремя мое легко есть. (От Матфея, 11, 25-30).
«…книжники, и премудрые, сами себя почитающие разумными, отпали по причине своей гордости. Итак, если по этой причине сокрыто от них то (что открыто младенцам), то и вы, - говорит, - бойтесь, и пребудьте младенцами, потому что как младенческое состояние соделало вас достойными откровения, так противное состояние лишило их последнего. Слова: утаил еси не означают того, чтобы Бог был причиною всего; но подобно тому как Павел, когда говорит: предаде их Бог в неискусен ум (Римл. I, 28), и ослепил помышления их, - не в том смысле говорит это, будто Бог производит такие действия, а относит это к людям, подающим к тому причину, в таком же точно смысле и здесь Христос говорит: утаил еси»( из Избранных творений иже во святых отца нашего Иоанна Златоустаго, Толкование на Евангелие от Матфея, беседа 38).
Так пристало ли нам, грамотным и достаточно образованным людям прибегать к современным переводам и опасным упрощениям родного славянорусского языка в общении с нашим Отцом небесным, Сыном и Святым Духом, со святыми преподобными отцами Русской православной церкви?
Переводчик Евангелия от Иоанна на обиходный русский язык 19 века, современник св. Игнатия (Брянчанинова, 1807-1867), Пушкина (1799-1837), Лермонтова (1814-1841) и Гоголя (1809-1852), св. Филарет (Дроздов, 1782-1867) указывал на единородство славян и россов, церковнославянского и русского языка. «Славяне и Славяно-Россы – род един. Но его начало затемнено временем. Движением дел человеческих разделены отрасли его. Это разделение неблагоприятно было единству языка его. Бог воздвиг двух святых братий по плоти и по духу, которые сделались нашими отцами по духу, родив нас благовествованием Христовым, и наше естественное братство обновил и возвысил братством духовным. Нет сомнения, что любовь родственная усовершенствована и укреплена любовию христианскою. Единство духа и языка охранено тем, что язык славянский сделался языком веры и церкви. Мы, Россияне, наследовали сей дар Божий от старейших в христианстве братий наших, и не престаем быть благодарными. Состраждем скорбям, сорадуемся надеждам братий, и сквозь разделение зрим к единству» (Из речи «Славянам», произнесенной 17 мая 1867 года. Напечатана в «Душеполезном чтении» за 1867 год).
Славянский язык церкви многотруден для плотского и душевного человека, живущего современными заботами мiра сего. Слово труд этимологически восходит к тому же праязыковому корню, что и трение (Словарь Черных, т. 2, с. 266). Трение, как известно, способно отстирать и очистить плотскую ткань, а также растопить сердечный лед, согреть душу, направить течение оттаявших мыслей и чувств в единый собор предков и потомков, востекающий от мiра дольнего горе – в миръ Христов. В этом устремлении мыслей от мiрского к мирному общению людей во Христе и будет заключаться наш первый урок.
Комментариев нет:
Отправить комментарий